Виктор Литвиненко, зав. редакционным отделом журнала "Известия вузов. Северо-Кавказский регион" Расставанье с крепостным правом (К 140-летию крестьянской реформы в России)

Окончание.Начало см. в №13[43], №14[44], №15[45], №16[46], №17[47], №18[48], №19[49] РЭГ

Уставную грамоту - в жизнь!

Оно, конечно, ты, барин, человек умный, только ум у тебя какой-то дурацкий
Анекдот

Составление грамот

Принимаясь за дело, соберись с духом
Козьма Прутков

сновной документ крестьянской реформы - уставную грамоту - составляли сами помещики, хотя, по положению, не исключалось в этом деле участие и крестьян.
          Что собой представляла уставная грамота? Это, во-первых, была своего рода декларация о владении - о том, каким было имение, сколько было земли и какой, сколько было по последней ревизии крестьян и дворовых, сколько из них было отпущено ранее на волю, кто сейчас изъявил желание получить увольнительный акт, сколько беглых и сколько наличных душ имеют право на надел и т.д.; во-вторых, в ней указывалось, какой земельный участок и в каких границах отводится крестьянам, и, в-третьих, что, пожалуй, самое главное, в грамоте особо важным был раздел об обязательных отношениях крестьян с помещиком.
          Размер земельного надела для временнообязанных крестьян определялся количеством душ мужского пола из расчета 3 десятины на душу. За внешней простотой этого подхода в действительности скрывались всякие сложности и недоразумения, зачастую обусловленные, скажем, подвижностью, изменчивостью числа крепостных - кто-то умер, но числится живым, кто-то сбежал, кто-то был отпущен на волю и т.п. Помещик отражал в своей уставной грамоте наличное состояние дел и предъявлял для ознакомления посреднику, а посредник располагал официальными данными, которые не всегда совпадали с тем, что сообщал землевладелец. Поэтому свои коррективы в грамоту имел право вносить и мировой посредник, если обнаруживал расхождения с имевшимися у него документами. То есть составленная помещиком уставная грамота предварительно проверялась и одобрялась или отклонялась посредником для исправлений. Но этим работа над грамотой не завершалась. Выверенная и исправленная уставная грамота выносилась на обсуждение и утверждение на сельском сходе, где также могли вноситься свои коррективы. Лишь после обсуждения на сельском сходе уставная грамота считалась утвержденной и вступала в силу. Так что составление уставных грамот хотя и было по преимуществу занятием для помещиков, это удовольствие доставляло немало хлопот и мировым посредникам.
          Однако, прежде чем рассказать о том, как уставные грамоты утверждались, обратимся к вещам конкретным и возьмем для примера текст одной из уставных грамот, а затем посмотрим, как вносились в них изменения и поправки. Вот почти полный текст уставной грамоты помещика Якова Андреевича Андреева, владельца Мило-Яковлевки.

                    «УСТАВНАЯ ГРАМОТА
          Екатеринославской губернии Ростовского уезда деревни Милой - Яковлевки помещика штабс-капитана Якова Андреева.
          Составлена тысяча восемьсот шестьдесят второго года Марта восьмого дня

nbsp;         1). В селении значится по 10 народной переписи мужеска пола душ
          Дворовых - 46
          Крестьян - 35.
          Из них отпущено после ревизии на волю:
          Дворовых - 3,
          Крестьян - 5.
          Затем состоит налицо:
          Дворовых - 43,
          Крестьян - 30.
          2). Из числа значащихся по ревизии дворовых имеют право на основании 7 ст. пункта 6 Местного положения 19 душ на надел земли. Но изъявили желание на получение надела 3 души. В числе дворовых показаны как причисленные к земле этой деревни 4 души капитанши Марианны Цадерберг и 3 души капитанши Надежды Щепотьевой*.
          3). Из числа значащихся в крестьянах не подлежат наделению землею как отказавшиеся от оного на основании 8 ст. Местного положения - 3 души.
          4). Проживающих в деревне в своих усадьбах, а записанных за тем же владельцем в других уездах Екатеринославской губернии не имеется.
          5). За тем должны на основании положения получить в пользование поземельный надел тридцать - (30) душ.

          1). Для местности, где находится деревня Милая Яковлевка, определены местным положением о поземельном устройстве крестьян указанный определенный законом размер надела 3 десятины на душу. А по числу душ, наделенных указанным наделом, общее количество всей земли, со включением усадебной, поступающей в пользование крестьянского общеста, составляет 90 десятин с юга от озера, с востока от межи казенных поселян Среднего хутора, с севера от Азовской пустоши, а с запада к земле владельца. Вся поступающая крестьянам земля удобная и приурочивается к усадьбам крестьян. Улицы, дороги и проулки по ст. 27 Местного положения не входят в состав крестьянского надела.
          По невозможности в настоящее время домашним измерением отвести крестьянам в пользование количество указанного без точного измерения землемером и как количество земли, состоящей ныне в пользовании крестьян, не менее указанного для имения размера надела, то я полагаю оставить крестьян, впредь до точного измерения земель и угодий, при нынешнем пользовании землей. Со введением же уставной грамоты должно последовать разверстывание владельческих от крестьянских угодий.
          2). Крестьяне могут употреблять отведенную им землю под посевы, насаждение, покос или пастбища по своему усмотрению с ограничением на основании 1-го и 2-го пунктов 100 ст. Местного положения.
          3) Если в землях крестьянского надела существуют или откроются каменноугольные копи, меловые, аспидные, алебастровые и известковые ломки, железные руды, белая, красная и другие редкие глины и тому подобные ценные ископаемые, то крестьяне не имеют права пользоваться ими без особого разрешения помещика.

          Крестьянам предоставляется в постоянное пользование их усадебная оседлость, в границах, издавна существующих изгородью. Под усадебной оседлостью крестьян, по домашнему измерению, примерно состоит четыре десятины, а со включением выпускных и пустопорожних мест семь десятин. Усадьбы как не представляющие особых выгод принадлежат к 1-му разряду по статье 14-й о выкупе.
          Состоящий в общем пользовании в количестве примерно десяти десятин выгон остается впредь до раздела в общем пользовании крестьян и владельца.

          Находящийся близ селения водопой из озера в черте, предполагаемой для отвода крестьянам земли, предоставлен в исключительное пользование крестьян.

          Вся крестьянская усадебная оседлость отстоит от господской усадьбы более чем 50 саженей, а потому не подлежит перенесению.

          А. Оброк
          За предоставленную в постоянное пользование крестьянам землю, со включением усадебной, в количестве трех десятин на душу, причитается на основании Местного положения ст. 168-й оброка с каждого душевого надела девять рублей в год. А со всех тридцати душевых наделов двести семьдесят рублей серебром в год. В случае выкупа крестьянами одной усадебной оседлости на основании 8-й ст. о выкупе из причитающегося годового оброка 9 руб. с душевого надела, должно отчисляться один рубль 50 коп. Серебром.
          Б. Барщина
          За предоставленную в постоянное пользование крестьянам землю со включением усадебной на основании Местного положения ст.184-й и 189-й причитается с каждого душевого надела в год дней мужских летних 24, мужских зимних 16, женских летних 18, женских зимних 12, итого 70 дней. А со всех тридцати душевых наделов рабочих в году дней мужских летних 720, зимних 480, женских летних 540, женских зимних 360. Итого 2100 дней, или двести семьдесят рублей серебром оброка.
          Как временнообязанные крестьяне ни на какие предлагаемые владельцем согласно Высочайше утвержденного положения условия не изъявили согласия, помещик изъявляет свое желание оставить их на издельной барщинной повинности. Впоследствии же, если крестьяне пожелают приобрести в собственность выкупом от себя или при содействии правительства совокупно с усадебною оседлостью и полевые земли и угодья, то предоставляется им право войти со мною в особое соглашение.
          Так как мирская земля, отводимая крестьянам, должна состоять в общем пользовании всего крестьянского общества деревни Милой Яковлевки, то все временнообязанные крестьяне, к этому обществу приписанные, отвечают друг за друга круговою порукою в исправном отбывании причитающейся в пользу помещика на основании этой уставной грамоты повинности (барщины).
          На основании 48-й ст. Местного положения помещик не обязан отпускать крестьянам топливо безвозмездно. Но крестьяне, если пожелают, могут на будущее время косить в дачах владельца камыш и бурьян, но не иначе как всегда на указанных владельцем местах, за особую повинность или плату, по обоюдному добровольному владельца с крестьянами соглашению и условию, с соблюдением обоюдных выгод.
          Уставная грамота деревни Милой Яковлевки составлена без участия крестьян, в чем подписом и приложением именной печати удостоверяю
          Штабс-капитан Яков Андреев» (810, 3, 9, л.19-22).
          Так выглядела уставная грамота помещика Якова Андреева. Форма ее была стандартной, и по такому образцу составлялись уставные грамоты и другими землевладельцами. Отличались они некоторыми деталями: числом душ крестьян, количеством выделяемой земли, отношением к недрам и т.п., а также условиями отбывания обязательных повинностей в пользу барина (барщина и оброк либо только оброк). Например, новый владелец имения Новодворской ее племянник Николай Пеленкин, в отличие от своего двоюродного брата Якова, особо подчеркнул, что в случае обнаружения каких-либо полезных ископаемых в недрах отводимого крестьянам надела крестьяне имеют право ими пользоваться без каких бы то ни было условий. А Павел Пеленкин отметил, что рыбу ловить крестьяне могут только в указанном барином месте и что ветряная мельница, стоящая на выделяемой крестьянам земле, остается в собственности помещика...
          Некоторые помещики пытались в нарушение закона при подготовке текста уставных грамот вынудить крестьян получить увольнительные без надела землей. Так действовал во 2-м участке помещик Абрамов, о чем сообщал в своем письме (со слов крестьян) посредник Константин Иванов: «Губернский секретарь Иван Абрамов, бывши в имении до Рождества, собирал все общество и объявлял ему, что если они не согласятся получить увольнительных актов, то их насильно переселят в Александровский уезд верст за 200...». Крестьяне обратились к своему посреднику, заявив, «что они живут на месте более 35 лет и за труды их из бедных хотят сделать нищими, что совершенно справедливо, - подчеркивает посредник, - если допустить переселение, - судя по наружному виду усадеб крестьян и по запасам их» (99, 1, 19, л.11-11об.).
          Но, как правило, помещики информировали мировых посредников о своих действиях по подготовке текстов уставных грамот, и эта информация свидетельствовала о крайне настороженном отношении крестьян к этому загадочному для них документу. Исключение, быть может, составили крестьяне деревни Верной. Однако относительно крестьян деревни Верной надо сделать небольшое отступление.
          Так, Яков Андреев, будучи доверенным лицом по имению Веры Яковлевны Новодворской, сообщал, что 8 марта он в деревне Верной собрал 8 душ крестьян и спрашивал, желают ли они ввести в действие уставную грамоту, они в тот день не решились дать ответ (235, 1, 3, л.81).
          Как уже упоминалось, Новодворская продала имение родному племяннику своему Николаю Пеленкину. Сделка эта состоялась в войсковом гражданском суде 8 января 1862 г. Но продажа имения была в каком-то смысле условной: племянник вместо денег дал тетушке расписку, что он должен ей 15 тыс. р. серебром. Трудно сказать, как это было оговорено вначале, но в дальнейшем тетушка стала требовать заменить расписку деньгами, на что племянник не соглашался - возможно, у него и денег-то таких не было, а возможно, полагал, что старухе деньги ни к чему. Во всяком случае дело (которое тянулось более двух лет) дошло до суда, решившего все в пользу тетки. Но крестьян в этом конфликте волновал свой интерес - судьба тех 159 р. 80 к., которые им причитались за ночные дежурства и которые они так и не получили. Возможно, поэтому на одном из сходов крестьяне заявили, что они согласны нести повинности в пользу прежней своей владелицы (получив заранее на то ее согласие). Однако поскольку имение уже принадлежало другому владельцу, нести повинности в пользу прежней владелицы крестьяне не могли по закону. Оставался, правда, открытым вопрос: являются ли обязательными эти долги для нового владельца?
          На сходе 8 марта крестьяне уклонились от обсуждения с Андреевым условий уставной грамоты. Но 10 марта (Андреев называет почему-то другую дату - 14 марта, указывает он и другое число крестьян - 8, а не 7) они, поразмыслив, собираются на сход и выносят следующий приговор: «Мы, дер. Верной временнообязанные крестьяне, быв на сельском сходе и с общего нашего согласия постановляем: хотя 8-го числа сего месяца господином землевладельцем штабс-капитаном Яковом Андреевым Андреевым и было предъявлено с согласия нашего принять участие в составлении уставной грамоты, но как тогда только было предъявлено 7 человекам, то они и не решились дать положительного слова г-ну Андрееву, ныне же мы решили: из предложенных нам условий прежнею помещицею г-ю Новодворскою и нового нашего владельца Николая Андреева Пеленкина, всегда состоя на барщине и не испытав еще, какие выгоды доставит нам состояние на оброке, мы изъявляем согласие принять уставную грамоту с условием немедленного поступления на оброк на текущий 1862 г. с условием, что присужденные нам мировым посредником за ночные караулы незачисленные в барщину деньги 159 р. 80 к. должны поступить... в зачет оброка за первую половину года, а вторую половину просим взнести 1-го октября». (235, 1, 3, л.127). В общем, Карфаген должен быть разрушен! А деньги в той или иной форме - получены! Но оказалось, как разъяснил им Хоментовский, на оброк крестьяне могли переходить лишь через год после того, как они изъявили на это свое согласие. В то же время, подчеркнул посредник, обязательства прежней владелицы имения остаются в силе, т.е. деньги за ночные караулы теперь должен был выплатить новый владелец - Николай Пеленкин. В своем определении от 10 марта Хоментовский так и записал: «Условия, принятые Новодворской, обязательны для нового владельца. Требование о зачете 159 р. 80 к. за ночные дежурства, считаю справедливым» (235, 1, 3, л.273). Тут же посредник вынес свои замечания по уставной грамоте: «1) в уставной грамоте Николая Андреева Пеленкина - в I отд. пропущена одна душа, хотя в п. 3 душа эта показана уволенною; 2) не исключены (во II отд. п.1) из надела улица, дорога и кладбище; 3) в отд. III должно быть сказано, что усадьбы, как не представляющие особых выгод, причисляются к 1-му разряду; 4) указать срок внесения оброка - за вторую половину года - с 1 октября - как наиболее удобно для крестьян. Указать также, что если крестьяне уплатят выкуп за землю, то оброк с 2 р. с надела уменьшится на 1 р. 50 к...» (235, 1, 3, л.247).
          Такие замечания вызвали резкий протест со стороны Николая Пеленкина. 21 апреля он обратился в губернское по крестьянским делам присутствие с просьбой отменить указанное решение, копию которого приложил, чтобы было видно, «до какой степени пристрастны действия господина Хоментовского». Но, видимо, ранее подобная жалоба посылалась и от прежней владелицы, которая просила назначить другого посредника, ибо в постановлении губернского присутствия дозволялось разрешить мировому посреднику 2-го участка Иванову утвердить уставную грамоту этого имения согласно прошению В.Я.Новодворской, о чем Хоментовский и оповестил нового владельца Николая Пеленкина. Таковы были обстоятельства, побудившие крестьян деревни Верной выразить свое согласие нести повинности в пользу барина в форме оброка.
          Иначе обстояли дела в других имениях. 22 февраля 1862 г. Платон Пеленкин сообщил Хоментовскому, что в связи с наступлением времени к составлению уставной грамоты он созвал крестьян на сход и спрашивал у них, на каких условиях они желают получить определенный им положением надел земли - остаться ли на барщинной издельной повинности, перейти ли на оброк или выкупить землю. «Но они все отозвались, что ни на какие условия не согласны и приступить в настоящее время к составлению уставной грамоты не желают, говоря, что я их сзываю к притеснению этим, а земли три десятины на душу им без всякой платы дадут, и они впредь до какого-то предполагаемого ими времени будут оставаться по-прежнему. - Сколько ни старался я разъяснить им неправильность их суждений, ссылаясь на Высочайше утвержденные положения, означенные крестьяне, не захотев меня слушать, разошлись». «Такое настройство вольного духа временнообязанных моих крестьян вынуждает меня, - пишет Платон Пеленкин в заключение, - довести до сведения Вашего как мирового посредника для принятия Вами зависящих мер к разъяснению их обязанностей и о последующем меня уведомлении» (235, 1, 3, л.40). И хотя Платон говорил, что он находится в «затруднительном положении приступить к составлению уставной грамоты», 8 марта он ее представил на рассмотрение Хоментовскому.
          Днем раньше свою уставную грамоту представил посреднику Павел Пеленкин, сопроводив ее такой церемонной запиской: «Составленную мною уставную грамоту об имении моем дер. Петровской без участия крестьян, как не изъявивших своего согласия ни на какие предлагаемые мною согласно Высочайше утвержденного положения условия, при сем представляя к Вам, Милостивый государь, прошу в получении оной на основании 44 ст. правил... выдать мне расписку» (л.56).
          Ни на какие условия не согласились и крестьяне деревни Милой, о чем сказано в приведенной выше уставной грамоте Якова Андреева, т.е. на данном этапе они попросту отказались участвовать в ее обсуждении.