аганрогская городская Публичная библиотека имени А.П.Чехова пополнилась раритетным изданием - самой полной на сегодняшний день биографией А.П.Чехова, написанной профессором Лондонского университета Дональдом Рейфилдом. Книга издана в Англии на языке страны. Приехав в прошлом году в Москву, ученый попросил коллег передать книгу с дарственной надписью в Таганрог.
          В избранных эссе британский славист Дональд Рейфилд замечает: "...из всей иностранной литературы англичане воспринимают одного Чехова". И далее объясняет: "Гостей в Англии всегда поражает английская страсть к садоводству. Во многих отношениях англичанин - самый мизерный обыватель в Западной Европе: мало читает переводную литературу, редко ходит в галереи, не знает никаких стихов наизусть, не умеет петь, довольствуется плохой кухней. Но стоит только пройтись по пригородам Лондона или по деревням южной Англии, как узнаешь, что свою эстетику, свой внутренний мир англичанин (и еще чаще англичанка) черпает из сада. Вот почему из всей иностранной литературы англичане воспринимают одного Чехова: ведь Чехов был не только писателем и доктором, но и маниакальным садоводом: половина его рассказов и пьес - от "Драмы на охоте" до "Вишневого сада" - проникнута темой заброшенного сада и несчастного садовника. Поэтому Чехов стал у нас почетным англичанином".
          Действительно, специалисты знают, как любят Чехова в Англии. Существует даже легенда, очень похожая на правду: когда лондонский зритель устает от Шекспира, ставят Чехова. И театр опять полон.
          "Сегодня мы признаем Антона Чехова как основателя современного театра, где автор не актер, а король",- такими словами начал Дональд Рейфилд свою книгу "Жизнь" о Чехове (Rayfield, Donald. Anton Chekhov. A Life. London: Harper Collins, 1997, 674 р.)*.
          Пять лет тому назад Дональд Рейфилд поразил Таганрог, куда он на III Международную научную конференцию "Чехов и его окружение" приехал автомобилем из Лондона через Кавказ. Он интересно выступал, хорошо говорил по-русски (к слову, профессор владеет девятнадцатью языками). Таганрожцы растрогались, когда услышали: "Я из той страны, которая должна просить прощения у граждан Таганрога, потому что мы, англичане, в 55-м году прошлого века обстреливали ваш город". Профессор рассказал, что языку он выучился в Австралии, где половина его учеников была русскими, а вовсе не в Кембридже, где русский был мертвым языком.
          Свою первую книгу о Чехове Дональд Рейфилд написал еще в середине 70-х годов. Задумав фундаментальное жизнеописание Чехова, ученый обратился к российским архивам и провел в них разыскания с великим тщанием, каждой детали внимая своим чутким сердцем. Дональд Рейфилд проехал по всем "чеховским следам" в России и в Европе, словно бы заглянув во все уголки чеховской жизни.
          B предисловии к книге автор так отметил некоторые свои позиции: "Вся биография - это вымысел, но вымысел, который соответствует документальным фактам. Эта биография Чехова пытается охватить значительно больше, чем было опубликовано ранее. Картина о Чехове сейчас более полная. "..." Его жизнь имеет много значений: их мы читаем в истории болезни, в современной библейской версии "Иосиф и его братья" или даже в трагедии Дон Жуана. Жизнь Чехова могла быть романом Томаса Манна... "..."
          Он (Чехов. - Е.Ш.) был неугомонный: имел бесчисленное количество адресатов, путешествовал широко - от Гонконга до Биаррица, от Сахалина до Одессы. Чтобы написать полную биографию, потребуется больше времени, чем жизнь самого Чехова. Я концентрировался на его отношениях с семьей и друзьями..." Британский исследователь отступает от привычных российских канонов в изображении образа Чехова как святого, ибо образ и облик писателя более сложен: "Его жизнь не приложение к творчеству: она сама была источником жизненного опыта, который питал его вымысел и заслуживает самостоятельного интереса".
          Новая и на сегодняшний день последняя биография Чехова, представленная Дональдом Рейфилдом, вызвала огромный интерес у исследователей творчества писателя в разных странах и при этом задела некоторых российских ученых, как говорится, за живое. Не им, а именно английскому исследователю удалось так фундаментально "прочесать" чеховские архивы и создать жизнеописание писателя - нашего земляка на новых фактах, на открытых документах, письмах современников, которые проливают дополнительный свет на жизнь Чехова как писателя и человека. Вслед за английским изданием книга увидела свет и в Соединенных Штатах.
          Мы влияем друг на друга бессознательно всем своим образом жизни. Даже наша походка и осанка на улице влияют на тех, кто смотрит на нас. Эта современная и психологически верная мысль принадлежит англичанину Генри Давиду Торо и сформулирована им полтора столетия тому назад. Каким же тогда может быть влияние Чехова на умы и чувства людей, если его писательская ипостась - вселенская, если он в числе самых популярных авторов?