"Русская Терпсихора" Н.Забабурова

Нина Забабурова,
доктор филологических наук,
профессор

Русская Терпсихора

1823
Блистательна, полувоздушна,
Смычку волшебному послушна,
Толпою нимф окружена,
Стоит Истомина. Она,
Одной ногой касаясь пола,
Другою медленно кружит,
И вдруг прыжок, и вдруг летит,
Летит, как пух от уст Эола,
То стан совьет, то разовьет,
И быстрой ножкой ножку бьет.
"Евгений Онегин". Глава 1

сем известны эти пушкинские строки, прославившие "русскую Терпсихору". Когда восемнадцатилетний поэт вырвался на волю из Лицея-"монастыря", он попытался стать не только завсегдатаем театральных зал, но и "почетным гражданином кулис". А за кулисами, как известно, открывается не вполне парадная, но столь же увлекательная сторона театральной жизни. Л. Гроссман в своей работе "Пушкин в театральных креслах" писал: "Кулисы, уборные актрис, даже классы театральных воспитанниц - весь этот мир юных, красивых, грациозных и радостных женщин был постоянным источником любовных приключений. Вокруг театра развертывалась особая праздничная жизнь, насыщенная эротикой и окрашенная отважным авантюризмом. Поединки, похищения, необычайные свидания, подкупы прислуги, даже переодевания - все это сообщало любовным нравам эпохи какой-то полуфантастический и часто поистине театральныйхарактер" ^[1]. Нравы были довольно свободны. В письме Пушкина от 27 октября 1819 года П. Б. Мансурову есть такие строки: "Все идет по-прежнему; шампанское, слава богу, здорово, актрисы также - то пьется, а те (------) - аминь, аминь" (XIII, 11). У Никиты Всеволожского, приятеля Пушкина тех бурных лет, дамой сердца стала юная талантливая балерина Авдотья Овошникова(1804-1846). В 1823 году у нее родился от Всеволожского сын, с чем Пушкин поздравил счастливого отца в 1824 году. Правда, это не помешало Всеволожскому через год обвенчаться с княжной В. П. Хованской. П. Мансуров имел своей пассией столь же юную танцовщицу Марию Крылову (1804-1834). Для Пушкина тех лет закулисье - это прежде всего сфера манящей эротики, поэтому неудивительно, что в его известной эпиграмме 1817 года русская балерина Истомина представлена в столь фривольном сюжете.

Орлов с Истоминой в постеле
В убогой наготе лежал.
Не отличался в жарком деле
Непостоянный генерал.
Не думав милого обидеть,
Взяла Лаиса микроскоп
И говорит: "Позволь увидеть,
Чем ты меня, мой милый (--)".

Эта эпиграмма была написана на генерала А. Ф. Орлова (брата М. Ф. Орлова, мужа Екатерины Николаевны Раевской), с которым Пушкин познакомился в 1817 году скорее всего именно в театре. Зависть к более удачливому и взрослому сопернику вполне могла стать источником злой шутки. Впоследствии Пушкин загладил свою дерзость, посвятив А. Ф. Орлову в 1819 году послание, которое начинается такими строками:

О ты, который сочетал
С душою пылкой, откровенной
(Хотя и русский генерал)
Любезность, разум просвещенный...

А. Ф. Орлов не таил обиды на поэта, и именно ему приписывают похвальную инициативу: он сумел убедить Пушкина не вступать в военную службу, может быть, сохранив его тем самым для русской поэзии.
В Истомину Пушкин в ту пору был влюблен как все, т. е. увлеченно включился в общую погоню за очаровательной нимфой, словно воплощавшей идеал его ранней анакреонтической поэзии. Он, вероятно, изобразил и себя, недавнего школьника, когда уже в 1820 году писал "Мои замечания об русском театре": " Перед началом оперы, трагедии, балета молодой человек гуляет по всем десяти рядам кресел, ходит по всем ногам, разговаривает со всеми знакомыми и незнакомыми. "Откуда ты?" - "От Сем...(еновой), от Сосн...(ицкой), от Кол... (осовой). - "Как ты счастлив!" - "Сегодня она поет - она играет, она танцует - похлопаем ей - вызовем ее! Она так мила! у ней такие глаза! такая ножка! Такой талант!... - Занавес подымается. Молодой человек, его приятели, переходя с место на место, восхищаются и хлопают. Не хочу здесь обвинять пылкую, ветреную молодость, знаю, что она требует снисходительности" (XI, 9). В ту пору, в 1817-1818 г. г., Истомина была еще актрисой начинающей, хотя и многообещающей. Она уже блистала в анакреонтических балетах Дидло, изобиловавших особыми воздушными эффектами: он по существу изобрел полеты на сцене ("летит как пух из уст Эола"), которые стали не просто трюками, а выражением новой балетной поэтики. Эти эффекты очаровали патриарха русской поэзии Г. Р. Державина, который присутствовал на балете Дидло "Зефир и Флора" в 1808 году и выразил переполнявшие его ощущения в следующих строках:

Что за призраки прелестны,
Легки, светлы существа,
Сонм эфирный, сонм небесный.
Тени, лица божества
В неописанном восторге
Мой лелеют, нежат дух?
Не богов ли я в чертоге?

Истомина была одной из лучших балерин школы Дидло и в высшей степени владела этим искусством невесомой воздушности и "элевации" ("душой исполненный полет"), как тогда говорили. Она была и чрезвычайно музыкальна ("смычку волшебному послушна"), а также наделена яркой красотой, чего не передавали, по мнению современников, ее живописные портреты. Ее описывали как брюнетку среднего роста, с черными огненными глазами и восхитительными темными ресницами, которые могли сообщать ее взору и томность. При этом особую эротическую привлекательность Истоминой придавала пленительная округлость форм. Ее сравнивали с богиней плодов Помоной. Для балерины некоторая склонность к полноте опасна, но в пору юности она ее, в глазах поклонников, и украшает. В скандальной хронике того времени юной Евдокии Истоминой (она была ровесницей поэта) пришлось сыграть весьма заметную роль, хотя разыгравшийся скандал никак не отразился на ее карьере. Будучи по характеру веселой до озорства, общительной и открытой, она давала поводы судачить о себе. История с дуэлью четверых, случившаяся осенью 1817 года, прогремела на весь Петербург и довольно хорошо известна, потому что в нее были вовлечены люди весьма заметные. У Истоминой был роман с кавалергардом В. А. Шереметьевым, на квартире которого она жила. Поссорившись со своим возлюбленным, она приняла приглашение Грибоедова поехать с ним "на чай" к камер-юнкеру Завадовскому. Когда Шереметьев, помирившись через несколько дней с Истоминой, узнал от нее, что она провела в доме Завадовского два дня, то немедленно вызвал последнего на дуэль. Поскольку Грибоедов, фактически главный "виновник" интриги, остался как бы в стороне, известный дуэлянт и бреттер А. Якубович, приятель Шереметьева, в свою очередь вызвал на дуэль Грибоедова. Все это было бы смешно, если бы на первом поединке не погиб Шереметьев. Все дуэлянты были наказаны, хотя и не слишком жестоко. Якубович отправился служить на Кавказ. Завадовский уехал в Лондон, а Грибоедов покинул Петербург по собственной воле, тоже устремившись на Кавказ. Вторую дуэль пришлось отложить - но не отменить (она все-таки состоялась в 1819 году, уже на Кавказе, и Якубович ранил Грибоедова в руку). Все это происходило, что называется, на глазах Пушкина и, по-видимому, потрясло его, потому что об этой истории он помнил долгие годы. Может быть, с этого и начинается его неподдельный интерес к фигуре Якубовича, который должен был стать героем одного из его ненаписанных романов. "Когда я вру с женщинами, - написал Пушкин А. Бестужеву в 1825 году, - я их уверяю, что с ним (т. е. с Якубовичем - Н. З.) разбойничал на Кавказе, простреливал Грибоедова, хоронил Шереметева etc" (XIII, 244). Зная пылкий нрав Пушкина, трудно предположить, чтобы этот скандал охладил его чувства к прелестной танцовщице. Скорее наоборот. Ее красота открылась ему в новом свете, будучи озарена трагическим столкновением страстей. И в "Онегине" появляются пленительные строки, ей посвященные и ставшие с той поры своего рода эмблемой русского балета - "душой исполненный полет". Пушкин вспоминал об Истоминой, находясь в южной ссылке, как раз в то время, когда она блистательно танцевала в новых балетах Дидло, созданных по мотивам его произведений - "Кавказском пленнике", где она исполняла роль черкешенки (1823 г.), и в "Руслане и Людмиле"", где она, естественно, была Людмилой. В этих ролях Пушкин ее не видел, а в строках из "Евгения Онегина" воспроизвел неизгладимое впечатление от анакреонтического балета "Ацис и Галатея", где она дебютирована в роли Галатеи в 1816 году. Именно ей он дал почетный титул "русской Терпсихоры". То, что последние строки из известного фрагмента посвящены именно Истоминой, вполне очевидно, потому что она исполняла роль Терпсихоры в пьесе Шаховского "Новости о Парнасе" и об этой ее работе высоко отзывалась критика:

Мои богини! что вы? где вы?
Внемлите мой печальный глас:
Все те же ль вы? другие ль девы,
Сменив, не заменили вас?
Услышу ль вновь я ваши хоры?
Узрю ли русской Терпсихоры
Душой исполненный полет?

"Евгений Онегин". Глава 1

О премьере балета "Кавказский пленник", состоявшейся 15 января 1823 года на сцене Большого Каменного театра в Петербурге, Пушкин узнал в Кишиневе, получив, вероятно, и афишку, поэтому уже 30 января он написал брату: "Пиши мне о Дидло, об Черкешенке Истоминой, за которой я когда-то волочился, подобно Кавказскому пленнику" (XIII, 56). В мае 1823 года Пушкин начал работать над романом "Евгений Онегин". А год спустя в альманахе "Русская Талия" был напечатан очерк об Истоминой (его автором был Ф. Булгарин), в который были включены строки из пушкинского "Онегина", ей посвященные: "Изображение страстей и душевных движений одними жестами и игрою физиогномии без сомнения требует великого дарования: г-жа Истомина имеет его, и особенно восхищает зрителей в ролях мифологических. А. С. Пушкин мастерски изобразил сию Актрису в новом своем Романе в стихах" ^[2]. Увековечив таким образом покорившую его сердце балерину, Пушкин в сущности лишил ее соперниц. По-настоящему карьера Истоминой началась с того времени, когда Петербург увидел ее глазами Пушкина. М. Цявловский в своей "Летописи" привел любопытный факт: когда в 1825 году граф М. А. Милорадович начал ухаживать за балериной Е. А. Телешовой, то он заказывал различным поэтам стихи в ее честь, требуя при этом непременно, чтобы они были похожи на стихи об Истоминой Пушкина. После премьеры "Руслана и Людмилы", где Е. Телешова исполняла роль обольстительницы Руслана, А. Грибоедов, также увлекавшийся этой балериной, посвятил ней восторженные строки, невольно обратившись к уже привычным пушкинским образам:

"О, кто она? - Любовь, Харита,
Иль Пери, для страны иной,
Эдем покинула родной,
Тончайшим облаком обвита?
И вдруг - как ветр ее полет!
Звездой рассыплется, мгновенно
Блеснет, исчезнет, воздух вьет
Стопою свыше окрыленной...

          Знаменитые строки из "Онегина" буквально сразу разлетелись по России, их часто цитировали в журналах и повторяли наизусть. О степени их популярности свидетельствует такой забавный факт. В сентябре 1829 года Сергей Львович писал из Михайловского дочери: "У барышень Тимофеевых есть нечто вроде горничной; она дочь пастуха (не аркадского), но пастуха Опочецкого уезда, который пасет свиней. Ей лет 14 или 15, толстая коротышка, плечи вздернутые, квадратная, а физиономия дикая, как у всех девок, делающих грубую работу. - Она знает наизусть почти весь Бахчисарайский фонтан и читает стихи Александра, жестикулируя при этом самым комическим образом. Сложенная как я тебе говорю, она произносит отрывки из Онегина, где он говорит об Истоминой, и бьет ногой об ногу, но ноги в пол-аршина в длину и столько же в ширину. - Можешь вообразить, что это такое" ^[3]. Это столь же смешно, сколь и трогательно.
          Раннее увлечение балетом во многом определило черты чисто танцевальной поэтики в пушкинской поэме "Руслан и Людмила", на что впервые обратил внимание Л. Гроссман. Феерические эффекты, мимический рисунок "роли" Людмилы - все это органично передает особенности балетов Дидло. Недаром еще при жизни Пушкина его творчество так манило балетмейстеров. На его сюжеты было создано четыре балета: "Кавказский пленник", "Руслан и Людмила", "Керим-Гирей, крымский хан", "Черная шаль, или наказанная неверность" - и они постоянно шли на русской сцене в 1820-1830-е годы.
          В 1830-е годы Пушкин вновь вернулся к воспоминаниям о скандале вокруг Истоминой, свидетелем которого он был в 1817 году. В 1834-1835 г. г. он начал работать над романом "Русский Пелам" из жизни большого света. В набросках романа основные персонажи названы реальными именами, и один из главных сюжетных эпизодов оказался связан с Истоминой и с той давней петербургской историей. В черновиках Пушкина мы читаем перечень имен, маркирующих будущий сюжет: Истомина. Грибоедов, Завадовский (VIII, 974). Одним из главных антагонистов молодого героя, оказавшегося в петербургском высшем свете, оказывается Завадовский : "(Общество) Завадовский, паразиты, актрисы - его дурная слава" (VIII, 976). Завадовский, собравшись жениться, бросает Истомину, и герой романа утешает танцовщицу, а затем вступает с ней в любовную связь. Но в "Русском Пеламе" эпизод с Истоминой должен был стать одним из второстепенных, обозначая определенный этап инициации главного героя, которому, видимо, предстояло осознать свои ошибки после ряда трагический коллизий и разочарований. Есть основания считать, что Пушкина данный эпизод увлек, и он задумал вывести его за пределы задуманного романа, сделав его вполне самостоятельным. Так появился план нового романа, который в черновом варианте получил название "Две танцовщицы": "Две танцовщицы - Балет Дидло в 1819 году. - Завадовский. - Любовник из райка( Быть может, имеется в виду несчастный Шереметев. - Н. З.). - Сцена за кулисами - дуэль - Истомина в моде. Она становится содержанкой, выходит замуж - Ее сестра в отчаянии - она выходит замуж за суфлера. Истомина в свете. Ее там не принимают - Она устраивает приемы у себя - неприятности - она навещает подругу по ремеслу" (VIII, 431). Вот все, что оставил нам Пушкин. Много или мало? Из этих нескольких строк рождается перспектива нового русского романа - только один шаг до Достоевского и Толстого. Несомненно, в обозначенной сюжетной ситуации, увиденной глазами уже зрелого Пушкина, обозначена трагедия многих танцовщиц русского театра.
          Вполне очевидно, что Пушкина интересовал прежде всего характер Истоминой и обобщенная жизненная ситуация, а не перипетии частной биографии актрисы. Во всяком случае нет сведений, что она в молодости была замужем. В дирекции Императорских театров до своего увольнения на пенсию в 1836 году Истомина числилась девицей. 30 января 1836 года Истомина в последний раз выступила на сцене. После этого она вышла замуж за актера П. Экунина и в 1839 году родила от него сына Алексея. Но Пушкину, вероятно, важно было ввести в роман замужество героини-танцовщицы, чтобы сосредоточить все внимание на ее драматическом столкновении с высшим светом. В последние годы его, как художника, неизменно привлекал образ свободной в своих страстях и незаурядной женщины, которую отвергает свет, скованный мелочными условностями ("Гости съезжались на дачу", "На углу маленькой площади").
          "Русский Пелам" складывался в замыслах Пушкина как роман во многом авантюрный, с похищениями, дуэлями, разбоями и убийствами - своего рода "Парижские тайны" на русский манер. В "Двух танцовщицах" совершенная иная сюжетная и проблемная перспектива, которую мы, увы, можем себе представить только в общих очертаниях.

[1] Гроссман Л. Собр. соч. В 4-х т. М. 1928. Т. 1. С. 284.
[2] Цит. по кн.: Слонимский Ю. Балетные строки Пушкина. Л. 1974. С. 75.
[3] Дневники-письма Н. О. и С. Л. Пушкиных. 1828-1835. С. -Петербург. 1993. С. 61-62.