Наталья Смирнова

Интерактивное хамство

Дразниться лучше из окна:
С восьмого этажа.
Из танка тоже хорошо,
Когда крепка броня.
Но если хочешь довести
Их безопаснее всего
Людей до горьких слез,
По радио дразнить.
Григорий Остер

о телевизору шла передача "Антропология". Гость, известный врач-сексолог Андрей Акопян, отвечал на звонки зрителей. Речь шла о разнице в возрасте сексуаль-ных партнеров. Позвонила девушка и сказала, что ей 16 лет, а парню, с которым она встречается - 30; сейчас она ждет ребенка; неужели ей придется выходить замуж за такого старика? И тут ведущий Дмитрий Дибров почему-то принял вопрос на свой счет (как раз перед этим ему стукнуло сорок, в честь чего одну из "Антропологий" он посвя-тил лично себе). "Знаете ли вы, девушка, что мужчина в любом возрасте остается муж-чиной, а женщина после тридцати для мужчин интереса уже не представляет?!" - примерно такой текст выдал обидчивый Дима на всю многомиллионную аудиторию.
          Знаю, что очень многие зрители в этот момент подумали то же, что и я. Во-первых, это неправда: практически все женщины старше тридцати скажут, что именно в этом возрасте начинается самая интересная женская жизнь: и расцвет, и успех, и уве-ренность, и активность. Во-вторых, у мужчин после тридцати, напротив, начинается постепенный спад. В-третьих, в шестнадцать лет и двадцатипятилетние кажутся пожи-лыми, так что вопрос девочки вполне естественен. Но в данном случае главное не это. Ведущий оскорбил ни за что ни про что сразу всех своих зрительниц старше тридцати, а заодно и тех мужчин, которые их любят.
          В другой раз я включила радио - "Эхо Москвы". Опять интерактивное. Не пом-ню, о чем говорили ведущие, но вдруг один из них сказал: "Нам на пейджер пришло сообщение. Иван Петрович пишет - "народ загибается от нищеты, а вы ему рассказы-ваете про "Формулу-один"!". И тут ведущий выдал в адрес слушателя такое: "Я вам, Иван Петрович, желаю как можно скорее загнуться от своей собственной глупости". Услышав это, я почувствовала плевок в лицо лично себе. Первым движением было вы-ключить поганое радио и больше никогда на эту кнопку не нажимать. Но профессио-нальное любопытство заставило дослушать передачу до конца, чтобы узнать - хамил в прямом эфире не рядовой журналист, а заместитель главного редактора Сергей Бунт-ман!
          Мне говорят, да ты послушай другие станции, там еще не так хамят. Именно по-этому я их не слушаю. Только в автобусе, где водители включают радио во всю мощь, и пэтэушные голоса "ди-джеев" вместе с их интерактивными слушателями льют такой словесный понос, что задумываешься об эпидемии слабоумия. Интерактивно хамят на таких станциях запредельно. Своими ушами слышала (едучи в автобусе) обращение ведущего к кому-то из слушателей, звонивших в эфир: "Засуньте себе телефонную трубку в одно место" (!!!).
          Хамства в нашей жизни хватает с перебором.
          В городе Ростове-папе - в особенности. Он с давних пор держал первенство по этому виду речевой деятельности. В последние же годы выходцы из Ростова активно осваивают новые города и пространства, включая эфирное, но, примерно зная, где оно нас может подстерегать, мы встречаем его в боевой готовности. А вот когда респекта-бельный джентльмен, весьма убедительно изображающий интеллигентного человека, без всякого основания внезапно вас оскорбляет, потрясение бывает сильным.
          То же - с теле- и радиоканалами. Мы выбираем те, которые считаем для себя подходящими. И уж, конечно, не такие, где нам в лицо будут хамить. Ни от НТВ (пре-дыдущего), ни от "эха" я такого не ждала.
          Мне не нравятся так называемые интерактивные передачи - ни как слушателю, ни как журналисту. Как правило, ничего интересного случайные люди в эфир не выда-ют. Но если уж нам сообщают номера прямого эфира и предлагают звонить и высказы-ваться, то здесь отношения зрителей (слушателей) и профессионалов не равны. Первые могут позволить себе что угодно - в меру своей воспитанности. Вторые обязаны со-хранять корректность при любых обстоятельствах.
          Чего Сергей Бунтман ожидал? Что ему на пейджер пришлют свои соображения гиганты мысли? У интеллектуалов есть более увлекательные занятия, чем дозванивать-ся до радио. А этого Ивана Петровича, которому журналист открытым текстом в пря-мом эфире пожелал загнуться от своей глупости, легко представить и понять. Человек немолодой, скорее всего, плохо обеспеченный пенсионер, зря он, конечно, слушает станцию, адресующую передачи "среднему классу". Его раздражает и реклама абсо-лютно недоступных ему вещей, и снисходительно-развязный тон ведущих, и дурацкие слоганы, и мельтешение: новости-музыка-болтовня-клип - как будто слушатель не способен сосредоточиться на серьезном разговоре. В общем, достали его. И он, как умел, выразил чувства в коротком сообщении. Но при этом не хамил. А вот поведение журналиста заслуживало высшей меры наказания - отстранения от эфира навсегда. Ничуть не бывало! Видимо, это позиция редакции. Вскоре после того слышала, как главный редактор "Эха Москвы" Алексей Венедиктов в ночном многочасовом диалоге со слушателями обосновывал свое право "говорить идиоту, что он идиот".
          Допустим, таково ваше кредо, господа Венедиктов и Бунтман. Но тогда осущест-вите это самое право в прямом эфире с кем-нибудь из депутатов Думы, например (там подходящих персонажей навалом). Что-то не слыхала ничего подобного. Тех, кто у власти, подхалимскими голосами расспрашивают про "их первый рубль". Лучше бы спросили, как при зарплате в 150 долларов они стали такими богатенькими. Объектами свободы слова в виде хамства избираются слушатели заведомо беззащитные.
          Я за свободу слова. И против вмешательства государства в дела прессы. Но если журналисты какой-то компании постоянно подчеркивают, что они - "профи" (так объ-ясняя свои невероятные зарплаты в долларах), что они вообще самые лучшие, то спрос с них по гамбургскому счету. А хамство и профессионализм - две вещи несовместные.
          О профессионализме вообще отдельный разговор. Знаете, есть такие выражение: "Настоящий джентльмен - тот, с которым любой человек чувствует себя джентльме-ном". Мое представление о профессионализме в эфире сложилось на основе многолет-него слушания западных радиостанций на русском языке. "Би-би-си", "Голос Амери-ки", "Свобода" - "джентльмены", с которыми чувствуешь себя достойным собеседни-ком. Во-первых, там обычно правильная и красивая речь - это ведь тоже элемент ува-жительного общения. На отечественных станциях в последние годы язык вульгарный, полуграмотный, жаргонный. Нарочно снижают стиль для демократичности? Но если журналист говорит "пара дней", "представляет из себя", "одеть" (вместо "надеть"), "беспренцендентный" и тому подобны перлы, ставит несуразные ударения, употребля-ет слова, не понимая их смысла,- это говорит только о невладении языком - основ-ным профессиональным инструментом. Однако те, кто его выпускает в эфир, вероятно, имеют представление о нормах языка. Значит, не уважают слушателей?
          Во-вторых, как журналистов, так и их собеседников на упомянутых западных станциях отличают ум, глубокая образованность, компетентность, интеллигентность, при этом нет и тени высокомерия или снисходительности по отношению к слушателям, которые, естественно, менее информированы. Предполагаемого слушателя считают равным и уважают. Наши журналисты и их гости как будто считают свою аудиторию умственно отсталой и разговаривают с нами с учительской интонацией превосходства, для которого, по большей части, оснований не имеется. Либо устраивают в эфире на-полненный пустым трепом междусобойчик, иногда подключая слушателей. Это гордо называют интерактивным вещанием, а на самом деле засоряют эфир и мозги. Это и есть "профи"?! Только в их собственном представлении. Манера общения с собеседни-ком (слушателем) как со стоящим ниже тебя - по положению, по уму, по уровню и прочее - тоже элемент хамства.
          Но есть еще одна разновидность эфирного хамства, не столь очевидного.
          Начинается телепередача "Женские истории", и закадровый голос Оксаны Пуш-киной повествует о героине, которая обратилась в суд, "доведенная до отчаяния". Поя-вившаяся в кадре простая провинциальная тетка, которую оставил муж с ребенком, рассказывает о своем бедственном положении. О, ужас! Бывший совслужащий, а ныне "олигарх" и миллионер платит ей в месяц на ребенка всего 650 долларов! Зарыдать от сочувствия аудитории помешало умножение в уме шестисот пятидесяти долларов на тридцать рублей по курсу. Девятнадцать с половиной тысяч в месяц! Три четверти ау-дитории получает за работу (а не сидя дома, как несчастная жертва миллионера) в семь, а то и в десять раз меньше. Знает ли об этом ведущая передачи или ей кажется, что все живут так, как она и ее окружение, исчисляя доходы в тысячах долларов? По-нимает ли экс-супруга "олигарха", какие эмоции, далекие от сочувствия, вызывает сво-им трагическим рассказом о том, как она хотела сделать в квартире ремонт, но бывший муж издевательски сказал, чтобы она сэкономила на ремонт из алиментов, а этих денег ей, конечно, не хватило?! И какие выражения приходят в голову миллионам одиноких и разведенных матерей, которые тоже "хотели быть просто домохозяйками", но должны кормить ребенка, папаша которого не миллионер и вообще знать не хочет о своем по-томстве?! Вы считаете, не хамство - рассказывать нам в эфире, от чего плачут наши богатые?
          Каждый день на "Эхе Москвы" в полдень идет передача (и что интересно - не под рубрикой "Реклама"!) о квартирах, которые продаются в Москве в строящихся до-мах. Квадратный метр в них стоит - "ну, очень недорого!" - от 400 до 600 долларов. "Кто же может купить квартиру в этом доме?" - спрашивает ведущий наивным голо-сом. "Средний класс. Например, успешные предприниматели или просто люди, кото-рые хорошо работают",- отвечает собеседник. Во как! Ну ладно, я, никому не нужный журналист, получаю сорок долларов в месяц, а в прошлой жизни была не нужным госу-дарству (судя по нашим зарплатам) вузовским преподавателем с окладом в тридцать долларов. Но вот хирург городской больницы скорой помощи, который делает уни-кальные операции, возвращая с того света как раз "людей, которые хорошо работают", когда они сталкиваются лбами на своих джипах и "мерсах". Оклад врача - шестьсот рублей; с дежурствами и прочим набегает восемьсот. Значит, все, кто лечит, пашет, строит, учит, просто плохо работают, если их годовой зарплаты хватает как раз на один квадратный метр в доме для "хороших людей" (как умильно формулирует реклама на том же радио)?!
          В "Куклах" Шендеровича был сюжет "Скупой рыцарь". Там "рыцарь" -Черномырдин - недоумевал по поводу "социально неимущих": "Ума не приложу - зачем им жить?" Эта интонация, да еще с раздражением, часто звучит в голосах веду-щих, когда их "интерактивные" слушатели пытаются напомнить о реальной жизни. Скрытое хамство в эфире не осознается многими - как авторами, так и аудиторией. Но подспудно оно вызывает раздражение, злобу. До поры до времени они копятся. А по-том выливаются. Хорошо, если на виноватых. Чаще - на беззащитных.